СКАЗКА О ПОТЕРЯННЫХ ТУФЕЛЬКАХ (Не Золушка!). Алквиад Впердулевский

А, вообще, был у меня в биографии один случай, который досих пор вспоминаю со стыдом и укоризной самому себе.
— Как же ты, Леха, мог до такого докатиться? — спрашиваю я себя.
— Да не пошел бы ты вовсе! Задолбал! — сам же себе я и отвечаю.

А дело было так. Поехал я как-то, на заре своей предпринимательскойдеятельности на поезде в г. Дзержинск. (Н-Н) году, эдак, в 92-м. Цель былаблагородная — подписание договора с тамошним крупным (тогда еще ПО) договора оборганизации совместного предприятия. Все уже было оговорено, и эта поездканосила приятный характер завершающего шага.
Я был одет весьма прилично. Югославский костюмчик, рубашечка и галстучек изАнглии и ботиночки, купленные в Финляндии, системы Топ Мэн. 1992 год, господа.Не так и плохо. К тому же в этом всем буржуазном великолепии находилсятридцатилетний предприниматель, не обделенный некоторым обаянием исообразительностью.
Кароче, успех был гарантирован. Практически во всем.
Ехать до Дзержинска один вечер и ночь. В 6.00 — высадка.

Ехал в купе с пожилой четой и попутчиком из серии»бухарь-собеседник». Этот бухарь меня достал. Выпив с ним вотки,выслушав всю его биографию, начиная от прабабушки, я тихо вырубился.
Проснувшись, я не сразу понял в чем дело. Ботиночек Топ Мэн не было. Напрасно яих искал.
Они исчезли вместе с бухарем — собеседником. Вместо них стояли растоптанные гавнодавыбухаря, которые еще на конвейере имели добрый 47 размер. Поняв весь ужасслучившегося, я с омерзением сунул в них ноги и пошел на перрон Дзержинска. Ну,не в носках же идти.

Встреча была назначена на 10.00. Обратные билеты были на 21.00. Гостиницуснимать не было смысла.
Шесть утра. Полутемный пустынный город. Идти некуда. До семи обалдело бродил поцентру, с каждым шагом ощущая мерзость пребывания в обуви бухаря.
В начале восьмого утра забрел на огонек. Оказалось, что это какая-то шальнаяпарикмахерская, невесть почему открывающаяся в семь часов.

Зашел, попросил от нефиг делать «типа подровнять». Разговорился спарикмахершей, рассказал ей всю свою боль неизбывную по поводу Топ Мэна и прогадкого, отвратительного кидалу-собеседника.
Я был один в зале и мой рассказ привлек всех остальных мастериц. Слушали,вздыхали, ойкали. В конце я воскликнул:

 — Ну как вот я в этихгавнодавах пойду на встречу с вашим Пал Бурьянычем??? (Его знал весь город).
Тетки засуетились, что-то зашебуршали, потом одна сказала:

— Ладно, я вам сейчас принесу новые ботинки, муж их толькоодин раз, на свадьбу надевал.
Через 10 минут она принесла сверкающие лаком шикарные (по понятиям 30-х годов)шузы, выполненные из кожи мамонта и мореного дуба. Кое-как одев этот реликт,отвесив земной поклон, я отправился на встречу. Естественно, пообещав через двачаса вернуть эту семейную реликвию владелице.

Бурьяныча не было до обеда. Типа задерживался. Потом появился и часа двапринимал исключительно своих. По их удрученным лицам было видно, что всем имбыло вставлено нешуточно. Потом, часа в четыре, наконец, прорвался я.
Бурьяныч долго вспоминал, кто я, что я, потом вник в документы, задалпару-тройку вопросов и подписал бумаги. Потом, что мне особенно понравилось,вызвал главбуха с печатью, и тот все проштамповал. А я избавился от лишнихпередвижений в своих сверкающих мещанским блеском колодках.
Потом Бурьяныч вызвал главного инженера, мы уже были знакомы, поставил томузадачу всячески мне помогать, отпустил секретаршу (уже было к шести вечера) идостал две литровых бутылки коньяка.

Три стакана, два лимона, бутылка минеральной и шоколад. Этобыл мой завтрак, обед и ужин.
Смутно помню, как водитель Бурьяныча довез меня до поезда и помог забраться наверхнюю полку.

Утром, добравшись на такси до дома, я долго не мог объяснить своей молодойжене, что за странные сверкающие лаком ботинки у меня на ногах. Я рассказалправду. Она не поверила и заплакала. Сказала, что я обманщик, и что оначувствует, что я ей изменяю.
Не в силах противостоять ее упрекам, я уснул.

Случилось так, что договор распался, т.к. включились в действие механизмыразвала СССР, и Дзержинское ПО рухнуло.
Я с тех пор не был в Дзержинске. И мне очень стыдно перед сердобольнойпарикмахершей, лишившейся уникальных ботинок из кожи мамонта. Одно утешает — бухаревы гавнодавы я оставил в парикмахерской. Хоть какая-токомпенсация…

 

(Алквиад Впердулевский, http://www.stihi.ru/author.html?vperd)